18+
ненормативна лексика, секс, насилие. О К У Л Ь Т А
Опера 9: начало.
Интерлюдия: возвращение Фанга
Иногда, я просыпаюсь в холодном поту, иногда я не хочу жить, иногда я боюсь, что не смогу забыть. Иногда мне кажется что оно вернётся, и я не смогу продолжать жить так, как я живу сейчас, я боролся за это, я терпел. Иногда мне кажется что у меня всё это отнимут, заберут. Иногда... Нас гнала вперед мечта, которую мы сами же и разбили, и так раз за разом. Сейчас, я свободен. Я свободен навсегда, я это заслужил, но до сих пор, и во веки веков, они будут рядом, они будут помнить. И я не забуду. Спасибо тебе Лапша, спасибо за всё. Прости меня если сможешь, молю. Иногда я задумываюсь, не дорого ли я заплатил за свою свободу, имел ли я право платить эту цену? Иногда я вспоминаю, как все это подошло к своему концу, как прошлое, от которого я бежал беспардонно вытащило меня, как змею из под камня, и показало мне путь. В конце пути была мечта. Иногда мы, как в прочем и обычные люди исполняют те самые заветные желания. Правда далеко не все счастливы, от того, что эти желания исполнились. Иногда...
* * *
Я волочил ноги по своей унылой жизни, в страхе перед прошлым, перед возможностью оглянуться и начать все с начало. Моя работа начиналась незадолго до рассвета и заканчивалась задолго после заката. Неделя сменяла неделю, лица сменяли друг-друга, безыменным было лишь ожидание единственного стабильного выходного дня, который наступал каждое воскресенье. Выходной, в свою очередь, был чётко распланирован, как и вся моя жизнь: сон, секс, алкоголь, секс, сон, а потом снова наступал понедельник, за которым следовала серая полоса жизни до следующего воскресенья. Нет, в такой жизни есть несомненный плюс, я знал всё, что должно со мной произойти в диапазоне записи своего ежедневника, а если позволяли сроки, мог поставить себе два или даже три выходных подряд. Я жил так. Я знал всё. До сего дня.
Время тянулось к полуночи, неумолимо волоча секундную стрелку вперед, телевизор вещал очередную аналитическую программу, в которой опять решалась судьба Земли Русской, Державы Великой, за которую всем обидно, а евреи не виноваты. Передача не вызывала никаких эмоций, и не представляла никакого интереса, но смотреть было большое нечего. Моё тело, уютно расположилось на диване, который находился в трансцендентном состоянии между собранностью и несобранностью в константе, в руке уютно теплела и выдыхалась бутылка предсонного пива, интеллект отдыхал. Неделя была не из лёгких, пахать пришлось много, особенно в начале недели, виной всему как всегда идиоты, без которых не одна беда не обходится, и без которых она не решается. Суета откровенно заебала меня настолько, что этот сладкий миг безделья и откровенного блаженства не хотелось мешать со сном, а наоборот, потянуть время в сладкой дрёме, тем более, пиво не допито. Захотелось курить, нет проблем, рука лучше мозга знала путь к пачке сигарет, как вдруг вся идиллия моего вечера полетела к чертям. Суровая реальность разбила в дребезги утопию спокойствия и благополучия. В пачке осталась всего одна сигарета. Интеллект аварийно включился, проанализировал ситуацию, в память промелькнуло воспоминание о коллеге, бросившем курить, но решившим сегодня покурить, причём мои сигареты, в связи с "семейными обстоятельствами", и роковую надпись "ПЕРЕУЧЁТ", написанную на куске грязного картона, перекрывшую окошко в любимом ларьке. Сложив концы с концами, мозг, который подключился к решению данного кризиса, совместно с интеллектом, выдал пакет антикризисных мер, аж в двух вариантах, который я, в свою очередь, незамедлительно и безукоризненно начал исполнять. Самой трудной частью решения проблемы, причём еще и важной частью, была необходимость отыскать носок, схожий по цвету, с еще пригодным для носки, имеющимся в наличии, более того еще и экипированном на мне. В программе максимум еще была строчка про отсутствие дырок, но это было не самое важное. Искомый носок был обнаружен под диваном, под хорошим слоем пыли, слева от пяти рублей и записной книжки, которую я потерял с месяц назад. "Так вот откуда берётся пыль в этом доме.", подумалось в тот момент. За этим процессом последовала череда обязательных ритуалов, которые совершаются перед каждым выходом из дома. Фиксация хвоста на голове, с обязательным позиционированием его где-то по центру затылка, контрольное опрыскивание себя парфюмом, на котором я никогда, как и полагается джентльмену, не экономил. Старая куртка, потёртая в нескольких местах была выполнена из грубой кожи заняла своё место на плечах, за ней в экипировку были включены тяжелые армейские ботинки, ибо весна, ибо лужи, ибо гопники запрудившие близлежащие окрестности, и не очень близлежащие. Последний взгляд в зеркало совершенно выбил меня из колеи. На месте моего лица, с аккуратной бородкой была опухшая щетинистая морда, с мешками под глазами, и взглядом, за который в приличном обществе могут засветить по роже, пырилась на меня как-то хищно. Попытка исправить данный казус изменением выражения лица, на проходящее по ТТХ как "дружественное, улыбающееся", отражение отвесило голодный оскал, и как-то страшно выпучило глаза. Ладно, фиг с ним, приду из магазина, приведу себя в порядок.
Ключ, дверь, лестница, дверь, и вот он, ночной Петербург весной. Свет желтых фонарей, обрамляющий своим присутствием бесконечные проспекты спальных районов, километры дорог, тысячи припаркованных машин, лужи, снег, грязь и он, его величество запах оттаявшего говна, вонь, порожденная активной деятельностью собачьих желудков, отвратительный смрад, от которого к горлу подступал комок чего-то съеденного ранее. "Ненавижу." пронеслось в моей голове, "Ненавижу этих тварей", тут мысль не нашла логичесского завершения, так как, определится кого,я больше всего ненавижу, собак или их владельцев было тяжело. Решив что и тех и тех одинаково, двинулся дальше. Там временем где-то на небе, в гуще чёрных облаков, там где еще только зарождались молнии, чтобы вырости к маю, там где зарождались ливни, что-бы вылиться к июню, там начался дождь. Хлипинький такой дождик, который в Питере, даже за дождь и не считают. Первая капля упала мне на плече, покатилась вниз по куртке, за ней вторая, третья, дождь начал набирать обороты, прибил отвратительную вонь к земле и поднял мне настроение. Рука сама достала крайнюю в пачке сигарету, прикурила ее, и я шел и наслаждался игрой дыма с особенностями атмосферного слоя, в котором находился, как косые струи дождя режут свет фонарей, как труднопроходимая каша забавно чавкает под ногами. Кайф одним словом. Через несколько минут ходьбы на дальнем конце улицы, на которую, я вывернул, появилась вывеска, гордо гласящая "продукты 24", именно в этот момент путешествии приняло четкие очертания, формы и появилось некое ощущение законченности. Шаг за шагом магазин приближался к моему текущему местоположению, а я к его, как вдруг, в моей голове появилось ощущение некого беспокойства, так происходит всегда, когда, нет. Так происходит когда начинает обострятся паранойя, вызванная нервным перенапряжением, хроническим недосыпом и авитаминозом. Так, и только так, не как не иначе. Спина стала ощущать дыхание на себе. Там никого нет, там просто пустой проспект. Кто-то смотрит сюда, сюда, где, я. "Нет не смотрит, успокойся и иди", успокоил я себя. "Надо скорее дойти до магазина", ответило мое сознание, эта мысль пришла из его глубин и плохо поддавалась контролю, "Не надо, просто самому хочется". В ладонях началось какое-то покалывание, странное ощущение, как будто-бы руки страдали от недостатка кровообращения. "Нет. Больше никогда", подумал я, и встал как вкопанный. "Надо, иди, не стой, пошли, быстрее, иди.", подстёгивало подсознание, аргументируя это тем, что кроме как в этом магазине приличных сигарет, в доступном для беглой пешей прогулки пространстве нет, и я, пошел. Шаги сами собой стали шире, дыхание ровнее, а восприятие хищно обострилось.
Уютное тепло магазинчика, радушно встретило меня за дверью заведения, совместно с огромным количеством запахов всяческих явств имевшихся в наличие в ту ночную смену, начиная от приятного запаха хлеба заканчивая вонью из отдела корма для животных. Помимо этого в магазине присутствовала продавщица, счастливая обладательница имени "Наталья", указанном на бэдже закреплённом на белой блузке, с двумя пятнами неизвестного происхождения, посредством булавки. При виде меня, Наталья незаметно расстегнула верхнюю пуговку, и сделала томно-скучающее выражение лица. При сближении, продавщица как-бы только заметила клиента, повернула голову и чётко дав понять "А я, тебя узнала, ты тот холостой богатый мужик."
-Здравствуйте.- сказала она вкрадчивым тоном,- Вам как обычно?
-Да.-, "Интересно, а как обычно, это как?"
В этот миг всё изменилось, паранойа вернулась, сердце билось так, что в ушах раздавался барабанный бой, цвета стали ярче, зрение чётче. Каждый шаг Натальи отдавался громовым раскатом, ладно если бы только это, я слышал, как ткань ее штанов трется о бедро, затянутое в нейлон, как режут воздух ее ресницы, я слышал шелест ее волос, капли дождя на улице, каждую по отдельности. Время текло медленно, лампы дневного света жужжали так громко, что казалось будто-бы я стою около несущегося на полном ходу поезда, гружёного пчелами и бензопилами. Каждая пылинка стала отчетливо видна в воздухе, а в душе был страх, который долго там томился, и начал поднимать плечи. Он томился там давно, и я знал, что это не может не случиться, я думал, что я готов, что смогу, что выдержу. Захотелось бежать, и если бы не Наталья поставившая на стойку бутылку пива и уронившая рядом с ней пачку сигарет не чихнула бы в этот момент. От этого грохота потемнело в глазах и зазвенело в ушах, но потом все встало на свои места. Единственная сотня имевшаяся в моём кармане имела вид еще более помятый чем ее хозяин, и лишь коснулась прилавка, в сей же момент превратилась в рубписят, пиво и сигареты. В надежде на спасение от реальности, мозгом было принято решение минимум утроить запас пива, но при виде пачки денег состоящей из купюр номиналом минимум в пятьсот рублей, Наталья заявила:
- А сдачи нет.
- Как совсем?
- Ага, день такой, сегодня все с крупными идут, сейчас перед вами два парня всю сдачу забрали.
- Плохо.-, понимая то, что вечер субботы не удался, и распрощавшись с продавщицей, которая хищно смотрела на котлету, особенно в ту ее часть где лежали крупные и особо крупные купюры, я вышел на улицу, где осадки явно уже второй или третий раз сменили свою природу. Под ногами хлюпала непонятная каша из снега, грязи, льда и воды. Мне сразу стало понятно, что за парни выгребли всю сдачу. Они стояли метрах в двадцати от магазина по стойке смирно и смотрели на дверь. Оба под два метра, длинноволосые, гладко выбритые. Одеты были в кожаные плащи, из под которых торчали тяжелые сапоги. Один из них держал в руках что-то завернутое в тёмную ткань, руки второго были свободны, но из-за спины торчала рукоятка чего-то до боли напоминающего меч. "Эй, парни, двадцатый век на дворе, хватит в викингов играть. Собственно что стоите, я знаю, вы ко мне. Неужели хочется сначала поговорить, а потом перейти к конструктивной части, давайте сделаем так. Поболтаю с удовольствием.". Стояли мы минуты две, я ждал, они в наглую пырились на меня из под солнечных очков, а потом стоять так надоело и пришлось сделать шаг на встречу, на который они не замедлили ответить. Парни развернули ладони ко мне, тем самыми показали "мы с миром", я размял шею "ага, типа поверил". Их шаги были ровными и синхронными, было видно, что и дышат они синхронно. Две чёрные тени сливались с ночью, не взирая на их экзотический вид, они скользили по дороге делая ровные и широкие шаги. Двигались быстро, нечеловеческий быстро и по кошачьему плавно. Сюрреалистическая картина. Не успев пройти и пяти метров, до меня дошло то, что они стоят на расстоянии вытянутой руки и еще чуть-чуть. От них не исходило звуков, запахов и эмоций, как-бы два манекена, бледные как смерть, не сказать что тощие, но и отъевшимися их было нельзя назвать. змея готовая к броску наиболее подходящее сравнение, само обманчивое спокойствие. Тот что держал в руках свёрток медленно поднял руку к лицу, и осторожным движением сдвинул очки на нос, то что они скрывали ввергло бы в ужас, а возможно и довело бы до инфаркта неподготовленного человека. В глазницах вместо глаз были два черных омута с зеркальными, чуть бронзовыми, зрачками, которые на мгновение сузились, а затем расширились до нормального размера. "Что пыришся, я тоже так могу.".
-Доброй ночи, извиняюсь за дерзость, но мы были обязаны убедится в том, что вы это вы.- Голос парня был низкий, холодный и безэмоциональный, с лёгкой хрипотцой.
-Доброй ночи, если она "добрая".
-У нас для вас сообщение.
-А для меня это для кого?
-Называть вас по имени, или любым другим образом, иначе как прямое обращение в вежливой форме, было строго настрого запрещено.
"Интересно девки пляшут, что это вдруг самому Шафту, легенде среди живых и мертвых от меня понадобилось, раз уж он по все проформе передал мне код? Апокалипсис на дворе что-ль?"
-От кого посылка?
-Лорд Шафт, велел передать вам вот это, и приложил устное сообщение.- с этими словами он протянул мне свёрток атласной ткани, который содержал в себе что-то плотное и тяжелое.
-Что за сообщение?
Голос парня стал еще более холодный, он очень монотонно, как автоответчик проговорил:
-Лорд Шафт, от всей души желает вам приятных выходных.
-Вот так значит. Спасибо ребята, что-нибудь еще?- осведомился я, "бля" подумалось мне.
-Нет, еще раз приносим извинения за беспокойство.- последнюю часть фразы они произнесли в один голос, а мне уже подумалось, что тот, второй, совсем говорить не умеет.
После короткого прощания они синхронно двинулись вниз по улице, а я домой.
В квартире ничего не изменилось, с тех самых пор, как она была покинута, и это не могло не радовать. Любопытство сжирало внутренние органы, кроме желудка, ибо он съел сам себя. Холодильник, раскрывший своё чрево не сулил ничего хорошего, кроме яичницы с помидорами, двумя кусками хлеба и небольшого количества сыра. Ну и пиво соответственно, куда же без него. Сигарета тлела в пепельнице на столе, смешивая запах того, что в ней вместо табака было, табак по доступным мне данными пахнет по другому с запахом жареных яиц, который, думаю, не у меня одного вызывает радостные эмоции. Рядом с пепельницей лежал тот самый свёрток, из очень тёмного, почти чёрного атласа, но под правильным углом отдающий мрачным, но очень благородным фиолетовым оттенком. Пока еда готовила сама себя, было время заняться посылкой и подумать. "Что происходит? Почему меня хотят вернуть? Видимо кто-то сильно накосячил, можно сказать эпичесски накосяпорил, и Шафту нужен человек, надёжный и не засвеченный, бла-бла-бла, волга впадает в каспийское море." В свертке оказался квадратный, а точнее парралелепипедный ящик, высотой сантиметров 6, и сантиметров по 40 в гранях. Внутри, на подкладке из "противоударных пирамидок" покоился солидного размера черный пистолет с золотым католическим крестом идущим по раме и кожуху, два неснаряженных магазина лежали рядом с коробочкой из картона, в углу лежали две скрутки-трубочки денег, евро и рубли. Обе скрутки имели внушающие габариты. "Понятно, это на расходы, а пушка мне зачем? Да еще с таким дульным срезом, тут не меньше чем американский .50.", пистолет при ближайшем рассмотрении оказался не так прост каким мог бы быть. Огромный, нестандартный, поверг бы в шок любого оружейника. Такие пистолеты просто так не делают, его предыдущим владельцем мог быть, вернее обязан был быть очень крутой представитель одной из группировок в сообществе, а с учетом дизайна это был один из Готов. На кожухе-затвора было всего две надписи: ".50" и "Long Slide", спусковой механизм был рассчитан на только полуавтоматический-два-все, что сразу навело на мысль о том, кто мог изготовить этот прекрасный ствол, но вот то, что пушка лёжа в руке покалывала ладонь, так как будто отлежал кисть руки, ввергло меня в шок. "Готсткая пушка, изготовленная техно-магами, зачарованная колдунами. Пипец, розового слона летящего на воздушных шариках в тату салон увидеть проще чем такой вот агрегат. Это явно намёк, только на что?". Яичница начала подгорать.
Доев еду, показавшуюся манной небесной, залив ее пивом я изучил содержание коробочки. "Ага, маслины. И размер подходит, фига-се пульки, такими же можно и самолёты сбивать, "hydroshock" да еще и пометка "UHV" имеется. Умереть не встать. Шафт, а Шафт, что ты мне приготовил такого, что мне этот ствол понадобится,а?". Патрон за патроном ложился в обойму, сердце забилось медленне. 34 выстрела. Затвор плавно откатился назад, фигура золотого креста, на каждом боку пистолета перекосилась, и узор покрывавший его выдал надпись: "SORRY". Пальци разжались, и кожух поехал назад, остановившись со смачным щелчком. "Стильно." пронеслось в голове, и в этот момент все тело пронзили тысячи иголок, вокруг кистей рук образовалось приятное давление, больно не было, было хорошо. Глубокий вдох, иглы пронзали лёгкие, в нескольких местах тела возникали и тут же пропадали очаги боли, свежая царапина на пальце в момент затянулась. На несколько секунд закружилась голова, экстаз захватил власть над рассудком, свет в доме мигнул. Дым медленно поднимался от недокуренного бычка, приобретая причудливые формы, и тут весь мир стал чёрным. Вернее никаким, это трудно описать словами, какого цвета пустота? Все стало никаким, через мгновение, на фоне общей пустоты стали выступать тёмно-оранжевые контуры стола, пепельницы, кухни, стен. Контуры моих рук были белыми, в чёрном пространстве внутри моей ладони висела вязь замысловатых иероглифов, в дословном переводе значащая "НИКОГДА".
"Ну привет, Окульта." пронеслось в голове, и через мгновение всё стало нормальным. Оставив пистолет в покое, переведя в безопасный режим, и снабдив его магазином, я двинулся к шкафу, из глубин которого, впервые за много лет, на свет был извлечен большой оружейный кофр, красивый, железный, черный, со стальными, хромированными накладками на краях. Замки отщелкнулись и крышка медленно поднималась, руки дрожали и сердце колотилось так, что казалось оно собирается выпрыгнуть из груди. В кофре покоились некоторые следы прошлого. Высокие сапоги из грубой кожи, с кевларовой прокладкой и стальным стаканом, вообще очень высокотехнологичная обувь, куча дэмпферов, компенсаторов шоковых волн и прочей мишуры. Небольшая каробочка для ювелирных изделий тёмно синего цвета, в которой лежали три медальона на одной цепи, жесткий чехол для солнечных очков, и гладкий, немного потёртый кожаный плащ, сшитый из одного куска кожи. Под всем этим хабаром лежала куча перчаток и немного военной сбруи и три клинка в ножнах. "Ножик, мой старый ножик, длинной в две ладони, им можно кирпич разрубить, беру, и вот эту кобуру. Если растянуть все ремешки, то это чудовище должно влезть.". Зеркало отразило мой самый страшный ночной кошмар. Я вернулся. Выключатель, замок, лестница, дождь, ночь. Руки раскинулись сами собой, лицо подставило себя под струи дождя. Хотелось кричать. Приятная дрожь прошла вниз по позвоночнику. Восторг прошел через пару минут беганья и улюлюканья, иногда совмещенного с вращением вокруг своей оси. Случилось то, чего я боялся так долго, и пока никто не умер. Вроде как. Пока. На смену радости и ликованию пришел разумный вопрос: "И что, бля, теперь делать?", ответ лежал не глубоко, "Нужна информация о крутом готе, завязанном на Тсайборгов, они же техно-маги и на магов, они же Арканис, с наибольшей вероятностью он пропал без вести, или склеил ласты при загадочных.", поразмыслив еще немного мозг снабженный эндорфином на год вперёд выдал план: "Чутка пропалить себя, что-бы знающий люд направился качать инфу, кто-что-куда и по чём, большинство из них, из тех кто заметит, направятся в Собачью голову, собирать информацию, или отправят туда своих людей, а я как раз буду там, и послушаю, о чем народ говорит, сам поспрашаю.". Свет фар, скрип тормозов, дебильная музыка и тонированные пузырями стёкла, стандартный вид автомобиля ВАЗ с таджиком за рулём. Короче более стереотипной колымаги остановится просто не могло, висюльки, вонялки и прочая мешура, стандартный вопрс "Куда эдищь, брат?", вызвал у меня небольшой приступ ярости. Обычно, на таких машинах, я стараюсь не ездить, но в данной ситуации коэффициент моей смертности резко понизился, да и ехать надо было быстрее.
-Петровский остров, тристо.
-Дарогу пакажи, а?
-Поэхали.
Дверь закрылась с третий попытки, ремень пристёгивать было некуда, сиденье было прикручено к полу, посему об удобстве речи быть не могло. Забарабанил дождь, рука сама, по необъяснимой причине, напялила на лицо очки, и в принципе пришла пора действовать. Глаза на мгновение закрылись, и открылись с неожиданным эффектом. Весь мир стал уже, меньше, и мог поместится в спичечный коробок, я был каплями дождя, шахой на которой ехал, асфальтом, ветром, ручкой горячей воды в душе вот той квартиры, ее губами, его мыслями... Все в радиусе почти трёх километров было загрязнено моим сознанием. Критериев поиска не было, я просто был везде, слышал все, знал все, ощущал все. "Такую поисковую ауру трудно не заметить, в принципе, если тут кто-то есть, он уже ее чувствует, тем более машина едет. Пора прятаться, пока не сели на хвост, и ждать." Данное действие было исполнено, только ауру я не снял, а повесил на уровне сенсорики табличку, или как бы получше сказать-то, в общем спрятался я, откровенно плохо, прикрывшись надписью "тут колдунов нет, и не было". Уж на это-то кто-нибудь клюнет. Сознание притаилось, я стал ждать. Капли дождя лупили по грязному лобовому стеклу, и тут началось, повсюду стали вспыхивать ауры. Одна за одной, я чувствовал их, они знали что я тут, только где и кто им было не узнать. Я еще не так стар, как ни крути. Заметило меня человек двадцать, может поболее, но интересовало только четверо, один из которых меня заметил, видимо тоже что-то делал, поэтому и среагировал так быстро. Его сознание рыскало вокруг меня, вернее её, она искала источник, но не тут то было, так просто сдаваться не буду. Она шла низко к асфальту, почти сразу за задними колёсам жигуля, искала след протектора, который на мгновение оставался за машиной на мокром асфальте, звук выхлопной трубы, свист ремня генератора. Умница. Я знал, что от нее пахнет кружевом, она рядом, даже слишком близко. Глаза закрылись, сознание сузилось до размера одного жигулёнка и нас укрыла тьма, в которой она потеряла след. "Хорошо, ищи меня, ищи, а я понаблюдаю, подожду.". Хорошо замаскировав ауру, поставив мозг в ждущий режим и рассредоточив внимание на мелькании уличных фонарей, я ехал по проспектам и улицам, пока не заметил что водитель, если его можно так назвать не начал ехать в другую сторону.
-Куда едем?
-Как куда, к Светлановский площадь.
-Она в другую сторону.
-Как, всэгда в эту была, а сэйчас в другой сторона?- тут, мне стало понятно то, что этот диалог заведёт меня еще дальше от цели, и решение принять меры было принято само собой.
-Останови машину. Сейчас.- последнее слово было сказано не человеческим голосом, последнее слово за меня сказали демоны и бесы, живые и мёртвые, в общем эффект получился что надо, в купе со сверкнувшими в темноте зеркальными зрачками на фоне зияющих тьмой глаз... Да, я люблю спец эффекты. Лицо водителя стало бледным.
-Ч-что ти хочешь, всё бери!
-Вот сюда посмотри.- Водитель послушно взглянул в развёрнутую в его сторону ладонь, его сознание сразу-же поддалось моему, рука перестала быть материальным предметом, она стала кнутом поганящим запуганный разум. Тело таксёра пробила судорога, глаза подкатились, челюсть свело, перекосив лицо. Противостоя желанию раздавить его разум, борясь с опьяняющей властью над чужой жизнью, я сказал:
-Всё в порядке, едь туда куда я скажу, когда я выйду из машины, забудь обо всём, что ты сейчас видел, о том как я сел, как ехал с тобой. Если тебя заставят вспомнить об этом, убей себя, откуси себе язык. Всё.- Я расслабил пальцы ладони, водитель еще раз дёрнулся, поставил нейтральную передачу и положил руки на руль.
-Развернись, едь прямо.
Дорога исчезала под колёсами чуда советского автопрома, мир вновь окрасился в чёрно-оранжевый цвет, как вдруг перед моим взором промелькнула короткая вспышка оранжевого цвета, напоминающее очень большое облако сигаретного дыма, на секунду вспышка замерла и пронеслась дальше. Глаза метнулись в сторону происхождения объекта, там был дом. Тёмно оранжевый, взгляд перефокусировался, силуэты спящих людей, постельных сцен, слой за слоем, дом за домом, я раскладывал мир по слоям, пока не увидел её, маленькая чёрная тень, на мгновение ставшая желтой, выпустив еще одну поисковую ауру, потом опять угаснув, тень метнулась в сторону. За ней было интереснее. Два охотника, светились ярко желтым, они шли за ней в трёхста-четырехста метрах, один из них постоянно сканировал окрестности, второй собирал то, что осталось, осколки эмоций, кусочки поисковых аур, в общем собирал картину и настраивался на частоту беглянки. В голове пронеслось шальное "А не размяться ли?", в ответ которому осознанно всплыло "А почему бы и нет?".
-Сверни на право.- Машина встала на улицу, на которой был расположен магазин, с томящейся в нем Натальей, ожидающей своего олигарха, и стал набирать скорость. "Куда же ты, они же там, ну что ты творишь, дура? Стой-стой-стой, вот зараза! Нет, так дело не пойдёт, надо исправить."...
Кривая ухмылка растянулась по лицу пассажира автомобиля ВАЗ 2106, и желтый свет фонарей уличного освещения отражался от наглухо забитых солнечных очков...
* * *
Низко прижавшись к земле, по одному из спальных районов Санкт-Петербурга, дождливой весенней ночью скользила тень. При ближайшем рассмотрении, тень оказалась довольно симпатичной брюнеткой с каре, одетой в длинную кожаную куртку, чёрные армейские штаны и тяжелые ботинки. Она часто оглядывалась и постоянно меняла направление. Ни с того, ни с сего она останавливалась, настороженно и сосредоточенна смотрела в произвольном направлении, затем так же неожиданно бежала вперед. Пробежав через длинный проспект, девушка забежала в арку красного, кирпичного дома, где лицом к лицу наткнулась на очень напуганную таким спешным появлением прохожую, секунду они посмотрели друг на друга, потом побежали каждая в свою сторону. "Где они, мать их. Ну где вы, суки, покажитесь хоть.", ощущение загнанной дичи стало понятно беглянке, она сразу начала сочувствовать всем зайчикам, лисичкам и прочим бессмысленно вырезаемым ёжикам. Прибавив ходу, она проскользнула между двумя гаражами, прыгнула, ударила ногой в стену и сделав сальто назад оказалась на крыше одного из гаражей. Присев на одно колено, бегло осмотрела окрестности, жадно втянула воздух и широкими шагами пробежала по крышам, с которых легко спрыгнула и как не в чем не бывало побежала дальше. Голова девушки начала болеть, в суставах и мышцах невыносимо ломило, больше всего доставалось коленям, она остановилась, снова уставилась в темноту, постояла так секунду и продолжила свой путь. "Я сильнее каждого из вас, я же знаю, сосунки, вам меня в жизни не догнать, в жизни не приблизится, я сильнее, я опытней, я есть хочу.". Настроение девушки падало с каждой секундой, она снова остановилась, оглянулась, присмотрелась, её глаза расширились, она увидела, вернее почувствовала своих охотников, через два квартала, идут по пятам.
Двое молодых людей, закутанных в кожаные плащи остановились, переглянулись, после чего один сказал:
-Она там.- на что второй молча кивнул, и перейдя с шага на бег они побежали в направлении перпендикулярном их прошлому вектору движения. Вбежав во двор, под арку красного кирпичного дома, они постояли с секунду, освещенные надомным фонарём, покрутили головами, после чего переглянулись, и оба синхронно посмотрели на гаражи. Обменявшись кивками, они побежали в сторону гаражей...
Девушка набирая скорость выбежала на другую улицу, ветер хлестал ей в лицо. "Ночь, нельзя быстро бежать, услышат." она затормозила, оглянулась, присмотрелась назад, "Глушат! Боги, что делать, глушат гады! Стоп, они не могут, не тот уровень, значит тут кто-то еще. Блядь.", закончив эту мысль, девушка прибавила скорости, и выбежав за угол выдохнула с облегчением. Ее взору предстал скелет некого здания, то-ли НИИ, то-ли больницы, перед которым раскинулся пустырь, заваленный отходами неизвестного происхождения. Она не жалела себя, капли дождя хлестали по лицу, развив неестественную для человека скорость, она вытянулась как пружина и стрелой взлетела вверх. Схватившись руками за край забора, ограждавшего недострой, замерла в позиции вверх ногами, бегло осмотрела зону приземления, скатилась вниз, как детская игрушка-пружинка. Низко прижавшись к земле, как кошка, она приблизилась к недострою, и сиганула в первый попавшийся проём в стене. "40 секунд" подумала она.
За сорок секунд человек может многое сделать, очень, но то колличество ловушек-шумелок, гремелок, ноголомок, и два оборонительных комплекса "по лицу тебе кирпич", установить мог только очень опытный и очень напуганный человек. Быстро вынув из кармана перчатки с рифлёной накладкой на ладошке и усилениями в местах сгибов, почти лёжа, очень внимательно ощупывая дорогу перед собой поползла на второй этаж, вдыхая ароматы жизнедеятельности человека, в некоторых местах особо сильные, создающие неповторимый запах недостроя "пыль-моча-грязь" она поползла на второй этаж. Поднявшись на ноги, осторожно взглянув в окно, девушка опрометчиво шагнула в небольшой проём в стене, который подразумевал моментальный спуск в подвал. Боль пронзила всё ее тело, что-то хрустнуло, хотелось заплакать. Краснота отступила от ее глаз, открыв взору абсолютную черноту подвала. Она попробовала встать, затем повторила попытку, после того, как привычным движением вправила коленный сустав. Было больно, бежать было некуда. На ощупь идти бессмысленно, фонаря нет, колдовать нельзя, заметят и расстреляют. На выручку пришел мобильный телефон, тускло подсветивший длинную комнату с двумя рядами опорных колонн по левой и правой стороне. Спрятавшись за одной из них, она села на пол, и лихорадочно стала перебирать номера в записной книжке. "Не успеет, не поможет, не успеет, это кто вообще, это ваниль, опять ваниль, нет, нет, нет, не успеет, не успеет, боги, что делать?", в этот момент дисплей высвечивал слово "DOBERMAN", "Доби! Конечно, кто кроме тебя?", большой палец надавил на зелёную кнопку и пошел вызов. Сердце девушки начало биться в такт гудкам. Надежда таяла с каждым следующим сигналом.
-Привет Лапша! - раздался чуть пьяный голос на том конце телефона - Ты как на счёт потрясти костями сегодня вечером, я на такой убойной вечеринке, тут короче такое было, не поверишь...
-Доби, меня убьют сейчас.- перебила собеседницу спрятавшаяся девушка. - Помоги.
-Где ты? - в момент протрезвевшая Доберман потеряла всю весёлость из голоса.
-Я не знаю, я в подвале недостроя, тут какое-то НИИ рядом, еще метро Удельная недалеко, парк видела, рынок маленький.
-Недострой кирпичный или Ж/Б?
-Кирпичный.
-Семь, максимум десять минут, держись, я знаю это место, вроде-бы. Девочка, держись, я еду. - В телефоне раздались короткие гудки, Лапша вздохнула с облегчением, она была на все сто уверенна в Доберман, она всегда раньше ей помогала, когда бы Доби ей не позвонила, у них были хорошие отношения, Лапша хотела верить. Рука скользнула под куртку, и вынула вот тьму подвала, тонкий но достаточно длинный пистолет, при лучшем освещение было бы видно что он серебристый, с бронзоватым, но почти чёрным узором на манер кельтского орнамента, "Патронов мало, не больше семи, блин, что за день, а?", ее руки мягко вынули магазин, палец прошелся по окошку обоймы, и правда семь патронов. Лапша медленно, стараясь не лязгать железом стала вводить магазин в колодец, как вдруг услышала сильный удар, сопровождаемый звоном битого стекла и характерным вокальным сопровождением. "Попался, козёл, смотреть надо куда идешь, урод. С другой стороны так тебе и надо, для начала.", Лапша криво усмехнулась. Голова стала болеть сильнее, из носа что-то потекло, на вкус кровь. Конечно погоня через пол города, пешком, падение со второго этажа в подвал, и это все после проникновения на охраняемый объект, перестрелки и хорошего мордобоя, навряд ли оставили бы в хорошем настроение любого нормального, даже очень подготовленного человека, но причина ее травмы была в ином, в потустороннем вмешательстве непонятной твари, состоящей почти целиком из шипов, когтей и ртов, на которую Лапша и потратила большую часть своей силы, которой ей сейчас так не хватало, ну или восемнадцати с полтиной часов здорового сна. "Выбора то нет, сейчас пережду, поныкаюсь, пошухерюсь, приедет Доби, отделает этих уродов, забьёт их ногами, вот ей и поплачусь. Дожить бы.". Слившись с мраком подвала, она стёрла с лица кровь, и опрометчиво резко взвела курок. Раздался негромкий щелчок, Лапша поняла, они поняли, она в подвале. Вытянувшись в струнку за колонной, она стала ждать, пистолет взведён, дыхание сведено к минимуму, остатки сил мобилизованный, "Ва-банк, организм, ты меня слышишь, прекрати восстанавливаться, мне надо всё, всё что у нас с тобой есть, двадцать минут, потерпи, когда будем дома положу тебя в ванну, с пеной, да организм?", в ответ почки заныли, в левом боку закололо, колени, а особенно недавно вывернутое и ввёрнутое правое, стали дико болеть За этим пришла усталость и злость, через два осторожных удара сердца Лапша стала очень холодной, как снаружи, так и внутри. Её разум был чист и свободен, боль отступила место сосредоточенности, Лапша была готова умереть, но сдаваться она не собиралась. Тело, прижатое к колонне расслабилось до почти вальяжного состояния, со стороны спуска в подвал раздались тихие шаги, очень осторожные. Пистолет прижат к груди, рукой согнутой в локте, непонятно откуда взявшийся в глубине сознания страх был загнан в дальний угол, время боятся прошло, и заново еще не пришло. Глаза медленно закрылись и открылись, органы чувств напряглись до предела её возможностей, далеко за гранью возможностей обычных людей. В комнату вошли. Слух Лапши напрягся, и если бы не лёгкая аритмия, и запах табака идущий с левой стороны комнаты значительно сильнее чем с правой, она бы пришла к выводу, что он там один. «Чёрт, настоящие профи. Дышат в такт, моргают в такт, стоп. Что за звук? Вот как вы общаетесь!», Лапша услышала ритмичные щелчки языка по нёбу. Звук был на грани слышимости, и представлял из себя обычную азбуку морзе. «Объект. Согласен. Начинаем. Да. Первый. Второй.», «Ну начинайте, пидоры, а я, посмотрю.».
Через несколько долгих секунд, которые Лапша провела не дыша, не моргая, готовая стрелять во всех направлениях, в общем на пределе, комнату озарили своим светом, и озвучали шипением два факела. Красный по правой стороне от входа и зелёный по левой, затем факелы упали на пол и покатились, один подальшен второго. В помещение раздался голос, холодный, безэмоциональный, можно сказать замогильный:
- Мы знаем что ты тут, мы чувствуем тебя. Запах, запах твоего страха, твоего пота. Ты устала. Ты ранена. У тебя нет шансов, у тебя нет выхода. Мы можем помочь тебе, если ты поможешь нам. Нам нужно вернуть предмет, который ты сегодня вечером украла из особняка. Отдай нам его, и мы не причиним тебе вреда, мы уйдём и ты уйдёшь, домой, отдыхать. Сейчас ты в опасности. Мы пришли не за тобой, мы пришли за тем, что ни тебе, ни твоим хозяивам не принадлежит. Подумай сама, почему рискуешь ты, а не они, ради чего тебе всё это? Тебя используют, тебя обманывают. Почему ты должа служить тем, кто не может спасти тебя?-В этот момент голос смягчился, стал можно сказать отечесским - Посуди сама, нас двое, мы сыты, свежи, ты когда ела последний раз, ну хотя-бы пила? Ты сегодня совершила невозможное, прошла туда, куда никто не мог пройти до тебя. Сколько у тебя было сил и экипировки? А сейчас? Сколько патронов у тебя осталось?
* * *